Об эфемерной  цене жизни и благополучия в стране западных ценностей

Есть в Курганской области России город Шадринск с населением чуть больше 75 тысяч человек. В 1993 году на военный аэродром в нём из города Кедайняй (Литва) был выведен 600-й  военно-транспортный авиационный полк, на вооружении которого стояли самолёты Ил-76. Уже это свидетельствует о некоторых связях российского и литовского  городов, которые, впрочем,  не сыграли  никакой роли в истории, о которой  далее пойдёт речь.

Два года назад житель  38-летний житель  зауральского города Александр  Клевакин  — филолог  по образованию и православного вероисповедания  был задержан литовскими пограничниками  на таможенном посту в Ниде. Занимавшийся  в период экономического кризиса частнопредпринимательской деятельностью – перегоном приобретённых и по заказам автомобилей из стран Евросоюза, он, как обычно, возвращался  на Родину из-за рубежа. Предстоящие новогодние праздники объясняли  нехитрый набор его покупок и заработанные денежные средства в валюте .

В группе со знакомыми Александр  ехал в Калининград  на  престижном автомобиле «BMW X6»  с калининградскими номерами.  Управлял им по доверенности  с  заданием оставить на конкретной автостоянке в Калининграде. Владелец  же машины  пожелал  провести новогодние праздники в Литве. Его знакомые были пропущены пограничниками на российскую территорию беспрепятственно, а  Александру  было  предложено  поставить машину в помещение для досмотра. Затем ему  объявили о задержании  с возвращением в Клайпеду для разбирательства. Отметим сразу же, что Клевакину  в тот вечер так  и не удалось встретиться с литовскими таможенниками, задекларировать своё и чужое имущество и  объяснить  всё известное ему о машине и денежных средствах.

В  штабе береговой охраны государственной границы Литовской республики ему  объявили о задержании, обыскали, отобрали документы, все имеющиеся у него деньги в валюте различных стран, личные вещи, ноутбук и мобильные телефоны, использовавшиеся им для связи с заказчиками. Объявили также, что автомобиль, которым Александр управлял, числится в числе угнанных  из  Германии.

Можно  представить  состояние   человека,  которому  объявляют,  что  он   подозревается в совершении  нескольких преступлений  на  территории  Евросоюза, после  чего арестовывают! При этом   не принимают  во внимание его  объяснений случившегося   с  полным  отрицание своей  вины в чём -либо.  После того, как  к Александру был  допущен  адвокат,  о его задержании стало известно и Генеральному консулу Российской Федерации в Клайпеде Кроткову А.И. Возможности дипломатического представителя   по выяснению обстоятельств и причин  случившегося  с соотечественником не так уж и велики. Запросы, просьбы, встречи с задержанным  в следственном изоляторе, — вот, пожалуй, и все его  полномочия с надеждами, что права гражданина России не будут нарушены.

Почти полгода Александр  Клевакин  находился под стражей, пока прокуратура города проводила  досудебное  расследование  заявленных  подозрений. Поскольку  ничего нового расследованием установлено не было, а сроки ареста истекали,  ему было предложено  внести залог. Это означало  изменение меры пресечения, но без права пользования отобранными у него деньгами. Но откуда было взять  оказавшемуся в беде – «под подозрением» в чужой стране крупную сумму  денег? Ни родственники, ни знакомые  оказались не  в состоянии помочь. В связи с этим  мерой пресечения стала подписка о невыезде с постоянным  контролем полиции.

О том, как проходило досудебное расследование говорится, в частности, в определении апилинкового (участкового) суда города Клайпеды  от 5 июля 2012 года в связи с жалобами на действия прокуратуры. Стиль изложения переведённого с литовского на русский язык документа сохранён:

-«В жалобе  убеждается, что реально никакие действия в течение 6 месяцев после первого опроса подозреваемого А.Клевакина не производится, поэтому досудебное расследование затягивается. В жалобе А.Клевакин убеждает, что во время расследования у него были найдены и изъяты деньги 45344,48 лита и 56710,10 рублей Российской Федерации (по данным прокуратуры на 100000 больше — авт.), однако последние ему не принадлежат. Просит решить вопрос по возвращению денег, так как в настоящее время живёт без доходов. Убеждает, что  с  17-05-2012 в Литовской республике проживет не законно, не может легально работать, так как ему 12-01-2012 закончился срок действительности  Шенгенской  визы. Не имея личных документов,  постоянного местожительства и денег, не может трудоустроиться…»

Отражены в этом определении   ссылки  Клевакина и его защитника на семейное положение  и «крепкие социальные связи», на  состояние здоровья из-за  болезни «сахарным диабетом»,  на истечение срока  действия заграничного паспорта Александра – 30 мая 2012 года. Сказано в определении и о невозможности рассмотрения вопроса об его экстрадиции на территорию Российской Федерации.

Само  по  себе  содержание  не удовлетворённых судом жалоб «подозреваемого»  и  защитника,   должно  было  повлиять  на ускорение работы органов  досудебного расследования, побудить их собрать  дополнительные  сведения  о  личности  Александра  Клевакина  – гражданина другого государства, тем более   с  учётом положений Конвенции о защите прав человека  и основных свобод (1950г.). В действительности же всё оставалось по-прежнему.

Безденежному иностранному гражданину было всё-таки предоставлено право свободного передвижения, возможности любоваться достопримечательностями портового города и  проводить время по своему усмотрению на взморье, в окрестностях города, расходуя  деньги  семьи и родственников  в доход литовского государства. Часть личных вещей и документов  Клевакину  была возвращена – чтобы имел возможность быть на связи с родными, близкимии и знакомыми — под контролем  полиции и спецслужб.

Генеральное консульство РФ в Клайпеде легализовало его пребывание  Александра Клевакина  на литовской земле, а расследование продолжалось прежним темпом  с накоплением массива материалов оперативно-розыскной деятельности не только в отношении  его, но и неизвестных ему лиц.  К концу  установленного  законом срока  расследования  прокуратура выделила материалы дела на Александра — для суда. В 6-ти томах оказались обвинительное заключение и приобщённые к нему различные документы с  переводом на русский язык!

Мне довелось быть в нескольких  судебных заседаниях. Складывалось впечатление, что  возможен для  Клевакина  и благоприятный исход («А я в Россию, домой хочу…», — как поётся  М.Ножкиным  в известном фильме), однако  его и наши ожидания не оправдались. За месяц до оглашения приговора в устном состязании (прениях сторон) прокурора и адвоката    убедительным мне показался защитник Освальдас  Мартинкус.

Государственный обвинитель настаивал на выводах  досудебного расследования, основанных на  «анализе» оперативно — розыскных  данных, «фиксации»  передвижений Клевакина  по Литве и изъятых у него предметах. Но если бы он был  точным  в изложении и толковании правил пересечения границы  гражданами любой, то должен был признать, что после паспортного контроля всегда проводится  процедура проверки багажа таможенниками с предложением декларировать  валюту  и имущество, не разрешённое к перемещение из одного государства в другое без соответствующего разрешения. Эти обстоятельства прокурор оставил без внимания. В связи с этим нелишне сказать, какую валюту из-за действий пограничников не сумел задекларировать  Александр Клевакин:

-8903,61 евро (разрешается до 10 тыс.), — 156710,10 рублей,- 400 долларов США, — 392, 82 лита, — 18,05 польских злотых, — 1 хорватскую крону, -1 английский пенс.                                              

Защитник   О.Мартинкус  проанализировал  все рассмотренные  судом  доказательства  и убеждённо заявил,  что  Александр Клевакин  преступлений на территории Литовской республики не совершал, при пересечении границы  был ограничен в правах  объявить о наличии , т.е. задекларировать, имевшиеся у него валюту  и имущество, а поэтому  подлежит оправданию.

 Подсудимый  с первого дня своего пребывания под стражей и до обращения к суду с последним словом  по-русски (переводчик озвучивала слова подсудимого синхронно) не только не признавал совершения вменённых ему преступлений, одно из которых по закону является тяжким, но и рассказал  об  ущемлении его прав на защиту. В качестве примера Клевакин в последнем слове  приводил факты превратного толкования его слов  в объяснениях и письменных показаниях,  искажения их. Упомянул  и о настойчивых предложениях  при расследовании  «признаваться во всём». А в чём он должен признаваться, если не виноват  и убеждения не позволяют оговаривать себя?

Своим поведением ранее,  во время досудебного расследования и судебного разбирательства ничего  плохого в Литве не совершил. Однажды с ним пожелал встретиться неизвестный ему человек, который настойчиво советовал признать в суде свою вину в совершении преступлений, что будет, якобы, учтено при назначении наказания. Появится будто бы шанс  быстрейшего  возвращения домой.

Хочу отметить, что кроме Клайпедской ассоциации российских граждан и одного из православных приходов, ни одна из общественных организаций города интереса к Александру Клевакину,  его повседневным заботам и  будущему не проявила.  «Забыли» о нём бывшие клиенты и партнёры по бизнесу. Проявлялась ли в этом обычная осторожность  и опасения «вляпаться» случайно  в неприятности, сказать трудно.

Все сделки Александра по перегоняемым автомобилям были совершены за пределами Литвы и никаким образом  не причиняли ущерба её государственным интересам. Последний перегоняемый автомобиль, привлёкший внимание литовских пограничников и отобранный у «подозреваемого», ранее пересекал  границу Евросоюза,  был растаможен и зарегистрирован в Калининградской области. Оттуда попал в Литву  с его владельцем, которого может быть  и следовало подозревать в угоне и контрабанде (?).

Надо было обладать большим воображением, чтобы заподозрить  Клевакина  в преступных  действиях с  этим  престижным автомобилем, включая  угон и контрабандные действия. Такие впечатления сложились у меня за прошедшие два года после общений с ним самим, его адвокатами  и от пребывания в суде в качестве зрителя.

Простой русский парень  с высшим образованием – бывший педагог решил зарабатывать на жизнь шофёрским ремеслом. Тем самым  превратился  в субъекта «челночного» бизнеса, не информированного по вопросам  организации борьбы с терроризмом,  распространением  наркотиков, контрабандой не только товаров, но и денег. Словосочетание «международная преступность»  для него оказалась  непознанным понятием. Не был он информирован и о  способах  отслеживания  интересующих спецслужбы людей — через Интернет и  сотовую связь.

Оставшись в чужой стране один на один с силовыми структурами, Александр Клевакин  в силу личностных качеств и особенностей характера рассчитывал, что  его стойкость  и уверенность в своей правоте  произведут должное впечатление на прокуроров и суд.  Однако первый сигнал о приоритетности  «общественных интересов» перед личными («не  судим и имеет семью»), прозвучавший в определении  апилинкового суда от 5.07.2012г., не насторожил его  и  продолжал  звучать, действовать  в последующем. Набатом этот сигнал загудел  20 декабря 2013 года, когда суд вынес приговор  о наказании – 3 года 6 месяце лишения свободы с конфискацией всего изъятого у него имущества,  как предметов контрабанды.

Пока мне не удалось познакомиться с приговором, переведенным на литовский язык. Адвокат О.Мартинкус  не скрывал в разговоре удивления редким  в практике осуждения  изменением меры пресечения  — арестом подсудимого в зале суда. Осужденный уже находился  в местах лишения свободы почти 6 месяцев, после чего ПОЛТОРА ГОДА  был под подпиской о невыезде  и доказал  поведением  и добропорядочностью,  что ему можно верить, что даже условная мера наказания  для него была бы несправедливой, так как  в данном деле принцип презумпции невиновности, как основной постулат правосудия,  соблюден  не был.

Мне представляется, что  непонятный  «общественный интерес»  сыграл  основную роль в случае с Александром  Клевакиным.  Суд  по всей вероятности посчитал объективно доказанной правомерность  действий пограничников и прокуратуры, не принимая во внимание возможность толкования всех сомнений в пользу обвиняемого. Своим приговором  суд как бы утвердил принцип непогрешимости государственных органов  в действиях против  одного человека. Но когда этот человек является гражданином  соседнего государств, то  в  условиях русофобии и подозрительности, проявляемой   в высших эшелонах власти, трудно говорить о независимости суда и справедливости его постановлений. Даже в отношении человека, доказавшего своей покладистостью и законопослушанием полную лояльность к литовскому государству!

Осужденный и его защитник намерены подать апелляционную жалобу на приговор суда. Есть ли какие-то шансы его изменения, не возьмётся сказать никто в условиях, когда просматриваются и защита чести мундира и возможности бесконтрольного  использования данных различной степени секретности, чтобы привязать случайно оказавшегося под подозрением человека к различным правонарушениям, первоначально обвинив его  в них, а потом уже доказывая свою состоятельность и служебную непогрешимость.

Услышит ли Родина  мольбы своего гражданина о защите в чужой стране, узнаем позднее. Пока Александр   Клевакин  вновь  привыкает к жизни за решётками литовского следственного изолятора. В период  первого пребывания там его защитник обращался в Фонд правовой помощи  российских соотечественников при Министерстве иностранных  дел Российской Федерации. Придётся  по-видимому снова напоминать о себе.

Анатолий Лавритов

25 декабря 2013 года.

От редакции сайта.Ранее об этом была публикация на нашем сайте, а также в России — http://www.newsbalt.ru/detail/?ID=5482